"Мы помним": Гений по имени Капабланка

"Я знал много шахматистов, но среди них только одного гения - Капабланку". Эти слова принадлежат второму чемпиону мира по шахматам Эммануилу Ласкеру, и сказаны они о человеке, чей необыкновенный шахматный дар вот уже более века удивляет всех истинных поклонников древней игры.

Хосе Рауль Капабланка родился 115 лет назад, 19 ноября 1888 года на Кубе, в состоятельной, благополучной семье. Шахматы на экзотическом острове были очень популярны, и сюда нередко приезжали на гастроли или для участия в матчах и турнирах знаменитые шахматные маэстро. Так, в 1892 году в Гаване проходил матч на первенство мира между Вильгельмом Стейницем и великим русским шахматистом Михаилом Чигориным.

В том же году и состоялось знакомство четырехлетнего Капабланки с шахматами. Наблюдая, как отец играет партию с одним из друзей, маленький Хосе Рауль, которого никто не учил шахматам, заметил неверный ход конем одного из игроков и сказал об этом. Пораженный отец немедленно повел сына в шахматный клуб, и здесь один из лучших местных шахматистов предложил чудо-ребенку сыграть партию с форой. Малыш невозмутимо принял предложенную фору в виде ферзя и уверенно реализовал свой материальный перевес.

Пройдут годы, и эта фраза станет обычным штампом для партий Капабланки, чье виртуозное мастерство в реализации малейшего преимущества стало легендой на многие десятилетия.

В 12 лет Капабланка был уже чемпионом Кубы, и, переехав для получения образования в США, не знал себе равных в "легких" и "молниеносных" партиях.

В то время сильнейшим шахматистом Америки был Фрэнк Маршалл, победитель и призер многих международных турниров, претендент на мировое первенство, успевший сыграть, правда, без успеха, матч с Эммануилом Ласкером. И вот в 1909 году почитатели таланта Капабланки решили организовать для него матч с Маршаллом. Исход этого единоборства потряс шахматный мир. Никому не известный 21-летний кубинец буквально "разнес" своего многоопытного противника. Он выиграл восемь партий, проиграл лишь одну и 14 свел вничью. Стало ясно: на шахматном небосклоне появилась новая ярчайшая звезда.

Это подтвердил и прошедший в 1911 году международный турнир в Сан-Себастьяне, собравший почти всех сильнейших шахматистов того времени. Кое-кто из именитых участников соревнования возражал против приглашения молодого кубинца, еще мало знакомого шахматной Европе. И громче всех в этом хоре скептиков звучал голос гроссмейстера Бернштейна. Капабланка в итоге получил все же пропуск на турнир, и по иронии судьбы именно Бернштейн стал одной из его первых жертв. Причем кубинец учинил своему оппоненту форменный разгром и партия эта получила специальный приз за красоту. Капабланка выиграл турнир в Сан-Себастьяне и с триумфом вернулся на родной остров.

А в 1914 году кубинец вновь приезжает в Европу, на этот раз для участия в Петербургском международном турнире. В столицу России съехались все лучшие шахматисты мира во главе с чемпионом мира Ласкером, который и считался фаворитом соревнования. Но лидерство со старта захватил Капабланка. Еще за 2 тура до финиша он опережал Ласкера на полтора очка, но проиграв чемпиону мира очный поединок, он, расстроившись, неожиданно уступил в последнем туре и Таррашу, допустив грубый зевок в лучшей позиции. В итоге Капабланке досталось второе место, само по себе весьма почетное, но он ведь хотел только первого.

В Петербурге произошло знакомство двух великих шахматистов Капабланки и Алехина, ставших позже, к сожалению, непримиримыми соперниками и врагами. Но тогда в 1914 году они подружились, и Алехин, который занял в Петербурге третье место /это был его первый большой успех/ не скрывал своего восхищения игрой кубинца.

Спустя много лет, уже после смерти Капабланки Алехин написал, вспоминая о поре знакомства с кубинским гением, такие строки: "Подлинное, несравненное дарование Капабланки впервые полностью раскрылось во время Петербургского турнира 1914 года, на котором я и познакомился с Капабланкой лично. Никогда ни прежде, ни впоследствии я не видал - и даже не мог бы вообразить! - такой удивительной быстроты шахматного мышления, какой обладал Капабланка.... К тому же Капабланка всегда был в прекрасном настроении, был любимцем женщин, отличался великолепным здоровьем - просто поразительный облик! То, что Капабланка в турнире занял лишь второе место, позади Ласкера, следует всецело приписать его юношескому легкомыслию - он уже тогда играл так же хорошо, как и Ласкер".

Однако, матч на мировое первенство между Капабланкой и Ласкером удалось устроить лишь семь лет спустя - помешала вспыхнувшая мировая война. В 1921 году долгожданный поединок все же состоялся в Гаване. Конечно, непривычно жаркий климат мешал 52-летнему Ласкеру, тем не менее превосходство кубинца было очевидным. Впервые в шахматной истории чемпион мира не смог ни разу выиграть у претендента! Ласкер проиграл четыре партии, десять завершил вничью и досрочно сдал матч. Чемпионом мира стал 33-летний Капабланка. Игра нового шахматного короля поражала динамичностью, быстротой, железной логикой и феноменальным позиционным "чутьем". Оно выражалось в том, что Капабланка молниеносно и безошибочно оценивал создавшееся на доске положение, быстро находил слабые места в позиции противника, куда и направлял решающий удар. К тому же Капа /так называли кубинца в шахматном мире/ обладал совершенной техникой игры, и особенно силен был в эндшпиле.

Казалось Капабланка долго будет восседать на шахматном троне. Его называли шахматной машиной и современникам не верилось, что кто-то может бросить вызов кубинскому гению. Уверовал в это и сам Капабланка. Он всецело уповал на свое уникальное природное дарование, не готовился к соревнованиям, считая, что за доской, без всякой подготовки способен справиться с любой проблемой. Это легкомыслие дорого обошлось чемпиону мира. Правда, в 1927 году он с блеском выиграл турнир в Нью-Йорке, опередив на 2,5 очка Алехина и выиграв у него микроматч из 4 партий. Но в том же году в Буэнос-Айресе он уступил Алехину свой чемпионский титул, проиграв захватывающую "схватку титанов" со счетом 3:6.

Капабланка тяжело переживал потерю шахматной короны, тем более, что Алехин вопреки договоренности уклонился от матча-реванша. Кубинец утратил прежний ореол непобедимости, его перестали бояться, в игре Капы появилась несвойственная ему нервозность, исчезла былая безошибочность. Он еще блеснул в 1936 году, выиграв вначале турнир в Москве, а потом, вместе с Ботвинником, и супертурнир в Ноттингеме, где сошлись тогдашний чемпион мира Эйве, три экс-чемпиона - Ласкер, Капабланка, Алехин - и представители нового поколения гросссмейстеров. Но то был его последний большой успех. Годы неумолимо брали свое, и турнирная кривая кубинца медленно поползла вниз. Когда началась Вторая мировая война, Алехин, стремясь вырваться из оккупированной Европы, предлагал Капабланке сыграть новый матч, но кубинца это уже не интересовало. Зайдя в марте 1942 года в Манхэттенский шахматный клуб в Нью-Йорке, кубинец внезапно почувствовал себя плохо, был госпитализирован и, не приходя в сознание, скончался от кровоизлияния в мозг. А спустя 4 года не стало и Алехина. Оба гения удивительным образом прожили одинаковую по времени жизнь - всего по 54 года.

Капабланка был большим другом нашей страны. Он посещал ее четыре раза. После своего первого приезда в Петербург в 1914 году, он трижды приезжал уже в советское время для участия в московских международных турнирах 1925, 1935 и 1936 годов. Капабланке нравилось не только русское гостеприимство, он говорил, что нигде в мире не проявляется такое внимание к шахматам со стороны государства, как в СССР.

Капабланка был не только шахматистом, но и дипломатом. Он находился на кубинской дипломатической службе с 26 лет и приехал в Петербург в 1914 году в качестве сотрудника кубинского консульства. В 1925 году в дни первого Московского международного турнира Капа, выполняя дипломатическое задание, проводил кратковременные переговоры в Наркомвнешторге. В те дни он дал сеанс одновременной игры в Кремле, в котором участвовали Ворошилов, Куйбышев, Крыленко, а наблюдали за партиями Калинин и Орджоникидзе. Капабланка рассказывал, что в 1936 году с ним беседовал сам Сталин. Записи этой беседы не сохранилось, но можно предположить, что речь шла и о шахматах, и о советско-кубинских отношениях, горячим сторонником развития и улучшения которых был Капабланка.

Капабланку связывало с Россией и то, что он дружил с Сергеем Прокофьевым, был женат на представительнице русской эмиграции - Ольге Чегодаевой. "Это был настоящий джентльмен", - писала она в своих воспоминаниях о муже. И эти ее слова уместно напомнить именно сейчас, когда шахматы во многом утратили свой рыцарский дух, и в них осталось слишком мало истинных джентльменов. Таких, каким был Хосе Рауль Капабланка, по словам Алехина, "величайший шахматный гений, равного которому мы никогда не увидим".

Валерий Асриян,
РИА "Новости"

Автор Андрей Михайлов
Андрей Михайлов — офицер, журналист, собственный корреспондент Правды.Ру в Северо-Западном федеральном округе
Обсудить